Восемь лет назад, когда сын понял всю серьёзность его отношений с Женей и принял решение о совместном проживании, у нас состоялся разговор.

— Можно мы несколько месяцев тут поживём? — спросил сын, — Женя закончит учёбу, устроится на работу, и мы сразу снимем жильё.

Несколько месяцев? Жене было полгода до защиты диплома, потом неизвестно, что с работой, я испугалась, как бы несколько месяцев не растянулись на год. Подумала, решила для себя: готова ли я как минимум полгода каждый день видеть Женю у себя дома? Пришла к выводу, что не готова. О чём сыну и сказала:

— Мой дом — моя крепость. Я не хочу натыкаться на чужого человека в собственном доме после работы. Я не хочу возможных проблем: ты понимаешь, что мы можем не ужиться? Ты тоже не знаешь, как ведёт себя Женя в быту. В гости пусть заходит, но если вы хотите жить вместе, то снимите себе квартиру.

Моё решение задело сына, у него любовь, кровь кипит, хотелось видеть Женю каждый день, спать с ней в одной кровати. Могу понять. Но по-мужски это всё обеспечить самостоятельно, а не так чтобы я прогибалась под их желания.

Видимо, сын Жене мои слова передал. Не знаю, что именно её обидело, но она перестала заходить в гости, хотя до нашего с сыном разговора иногда даже ночевала у него в комнате.

Насколько знаю, Женя тоже разговаривала со своими родителями, просила разрешения на переезд моего сына к ним домой. Они отказали. Как и я. Только на них никто злобу не затаил.

Как я и думала, Женя устроилась на работу через год и месяц. Искала место получше, зарплату побольше, жаловалась сыну, что без опыта работы бегут или за копейки, или на побегушки. Было слышно, как сын с ней по телефону разговаривал, успокаивал.

Устроилась Женя на работу. Они сняли квартиру. Комнату сына трогать не стала, только обои переклеила, ещё замок на входной двери сменила, но с сыном это связано не было — замок стал заедать, это была превентивная мера, чтобы не оказаться в затруднительном положении.

Сыну после замены замка звонила, предлагала комплект ключей от нового, у него в комнате некоторые вещи остались, и что-то могло понадобиться. Он отказался. Настаивать не стала.

Свадьбы не было. Они в середине рабочей недели сходили и зарегистрировали брак, о чём сын сообщил мне в сообщении только через полторы недели. Я окончательно поняла, что тогда своим отказом вбила клин в отношения между мой и сыном с Женей, и плюнула на всё: не хотят моего общества, не буду навязываться.

За последние три года мы с сыном ни разу не виделись. Я ему не звонила, он мне не звонил. Знаю, что они с Женей взяли ипотеку, что у них родился ребёнок. Сын даже не сообщил, ведь я стала чужим человеком, не знаю только за какие грехи, а с родителями Жени они общаются.

Я так привыкла за это время к одиночеству (в плане семьи), что иногда забывала, что вообще когда-то родила ребёнка, и где-то живёт взрослый сын. Из кровных родственников у меня только он, внук, которого я ни разу не видела, и племянница, дочка покойной сестры, которая лет пятнадцать назад уехала в Москву, контакты с ней потерялись, но недавно я её нашла.

До пенсии три года, если пенсионный возраст останется на этом уровне. Что там на пенсии будет — не знаю. Стало страшно. Нашла племянницу с помощью интернета, мы обменялись номерами телефонов, созвонились, начали общаться.

Оказалось, что иногда мой сын и племянница переписываются в социальных сетях. Обмениваются фотографиями. Несколько снимков племянница отправила мне. Так я впервые увидела изображение внука. О сыне и наших с ним отношениях, о полном их отсутствии, мы с племянницей не разговаривали.

Я прониклась после бесед с племянницей: муж её бросил, она одна с десятилетним ребёнком, работает, снимает квартиру. От чистого сердца предложила сделать завещание на её имя, хоть кому-то полегче после моей смерти станет. Она сказала, что подумает, после пожеланий долгих лет жизни.

Через две недели после разговора с племянницей о завещании мне позвонили с неизвестного номера. Позвонил сын. Думаю, ему племянница сказала о моих планах. Она отрицает, я спрашивала, но я ей не верю, и в такие совпадения не верится.

От предложенной сыном встречи и знакомства с внуком отказалась — умерла, так умерла. Я была обижена и имела на это полное право. Со временем обида исчезла, пришло равнодушие. Всё уже решено: квартиру завещаю племяннице, доживаю свой век в одиночестве. Записано со слов Надежды.